Копанки — конвейер смерти горняков и сверхприбылей хозяев.
 |
| Риск. В погоне за длинным рублем шахтеры идут работать на нелегальные шахты, зная, что могут погибнуть или получить травму. |
ФИЛЬМ УЖАСОВ. Если киношники задумают снять фильм ужасов или катастроф, могут спокойно приезжать в окрестности городка Ровеньки, что на Луганщине, и не тратить деньги на декорации.
— При СССР большинство населения нашего региона работало на шахтах, — рассказывает шахтер-пенсионер Виктор Сеньков. — Но в середине 90-х многие шахты были закрыты как нерентабельные. Естественно, десятки людей оказались на улице.
— В нашем городе проживает более 90 тысяч человек, — отмечает заместитель городского головы Александр Тимошенко. — А на госпредприятии «Ровеньки-Антрацит» (в это объединение входит 7 переживших трудные времена шахт) трудятся только 20 тысяч людей.
Где же зарабатывать на хлеб остальным? Сначала бывшие шахтеры, рискуя жизнью, спускались в законсервированные шахты, чтобы достать на продажу горную породу (ее здесь используют как строительный материал) и брошенное горное оборудование. А потом вспомнили, как «охотились» за черным золотом их деды и прадеды.
— Госшахты добывают уголь на глубине 600—1200 метров, — рассказывает экс-директор одной из шахт ГП «Ровеньки-Антрацит», а ныне глава общественной организации «Ровенчанин» Сергей Дородных. — Но есть пласты угля, которые лежат близко к поверхности — 100—150 метров. Их еще до революции доставали при помощи обычной кирки…
 |
| Условия труда. На копанках не тратят средств на оборудование. |
Добыв кустарным путем уголь, местные жители отправлялись продавать его на базаре. Кроме того, отапливали свои дома. Но со временем на происходящее обратили внимание коммерсанты. Они мгновенно сообразили: это хороший бизнес!
— Первым делом бизнесмены (скорее всего, за взятку) достали на государственных шахтах планы горных отводов, в которых легко взять уголь, — продолжает Сергей Михайлович. — Проще говоря, карты заброшенных выработок, от которых остались вентиляционные отверстия для поступления воздуха. Надо же было им знать, где работать. После чего принялись подбирать кадры. Благо безработных шахтеров много, и они готовы идти в «старые сбойки» (так в просторечии называют покинутые выработки) послевоенного времени.
Естественно, все это происходит совершенно нелегально! В лучшем случае предприниматели получают разрешение на аренду земли в городской или сельской администрации. А о покупке лицензии на добычу полезных ископаемых и не думают. Либо оформляют документы, в которых указано, что их предприятие будет заниматься только разведкой запасов черного золота. А на самом деле вовсю добывают уголь. Есть и те, кто работает вообще без бумаг! При этом ни в одной мини-шахте нет нормальных условий для работы.
— Отсутствует крепление, проветривание, механизация! — горячится замдиректора по производству шахты «Комсомолец Донбасса» Виталий Пилюгин. — Проще говоря, нарушены все существующие нормы добычи угля и безопасности!
ТРУП «НАПОИЛИ» ВОДКОЙ. Найти копанку несложно даже журналисту-дилетанту. Я побывала на одной из них, неподалеку от поселка Дзержинское близ Ровеньков. Эта мини-шахта (впрочем, как и большинство из них) находится прямо посреди поля, которое когда-то принадлежало местному колхозу. Выглядит она как кротовая нора гигантских размеров, в которую зачем-то проложили рельсы. Рядом пристроился сколоченный на быструю руку деревянный «скворечник»-навес. Там установлены компрессоры для подачи воздуха на отбойные молотки. А также лебедка — она тянет вагончики с горной массой на поверхность. Работы в этой шахте пока не ведутся. Но, по словам рабочих, они рассчитывают спуститься на глубину до 600 метров!
— Сейчас мы делаем крепления, так как старые никуда не годятся, — объясняет бывший проходчик одной из шахт госпредприятия «Ровеньки-Антрацит» Владимир Иванов.
— А кто ваш хозяин?
— Я его не знаю. Вы мне такие вопросы задаете….
— И сколько вам обещают платить?
— Пока мы находимся на стадии подготовки, платят 50 гривен в день. А там посмотрим. Все будет зависеть от выработки.
— А вы не боитесь? Тут же нарушены все правила техники безопасности!
— А где безопасно? Мы по земле тоже ходим небезопасно...
Местные рассказывают, что трагедии в мини-шахтах случаются едва ли не каждые 3—4 месяца! Причем с летальным исходом. Но официальных подтверждений этому нет. Во-первых, шахтеры, получившие несмертельные травмы, боятся потерять работу и не заявляют о случившемся в милицию. Во-вторых, хозяева мини-шахт делают все возможное, чтобы скрыть этот факт. Поэтому последняя трагедия получила огласку совершенно случайно.
— На Пасху на мини-шахте во время испытания компрессорной установки произошел взрыв воздушного ресивера, — рассказывает начальник ЦОС УВД Луганской области Татьяна Погукай. — Один шахтер погиб. Второй, 29-летний, получил серьезные травмы. По словам жителей Ровеньков, эта мини-шахта и есть копанка. Соответственно, техника безопасности там на нуле. В то же время, по данным милиции, работает она совершенно законно. Якобы у нее даже есть лицензия!
— Есть лицензия — нет лицензии, какая разница, если к людям относятся, как к скотине?! — горячится экс-директор ГП «Ровеньки-Антрацит», а ныне и. о. мэра Ровеньков Александр Есенков. — Если бы я не послал своего зама разбираться, они бы этот труп помыли, «напоили» водкой и подбросили на трассу. Проще говоря, инсценировали бы смерть во время аварии. Так здесь все делают!
«ГРЕХ ЖАЛОВАТЬСЯ НА ХОЗЯИНА…». Пострадавшего во время взрыва Максима Туяюндиева 4 апреля около 16 часов доставили в Ровеньковскую горбольницу.
 |
| Максим хотел заработать себе на дом, а оказался на больничной койке. |
— Мы сразу отправили его на хирургический стол, — рассказывает начмед Татьяна Дрюченко. — Парень был в тяжелом состоянии: травма грудной клетки, переломы ребер и обширные раны! Кстати, за последние полгода нам уже второй раз привозят пострадавших с копанок. Прошлый раз — в ноябре. Тогда пострадали четыре человека. Один погиб... Я нашла Максима Туяюндиева в хирургии. Парень уже может сидеть на кровати. Но говорит с трудом.
— Я раньше работал на ГП «Ровеньки-Антрацит», — рассказывает он. — Ушел, чтобы денег заработать. Хотел построить дом…
О погибшем шахтере Максим говорить отказывается. Мол, я этого человека видел первый раз. Но местные жители утверждают обратное — погибший якобы работал на этой копанке давно. А источники в горадминистрации сообщили мне, что по документам в мини-шахте трудился всего один человек! А на самом деле люди работали в три смены.
— Мне нет смысла жаловаться на хозяина, — вздыхает пострадавший. — Он покупает мне лекарства...
По факту случившегося прокуратура города уже возбудила уголовное дело — часть 2 статьи 272 УК Украины (нарушение правил техники безопасности). Будет ли отвечать за случившееся владелец копанки? Вопрос сложный. Жители города говорят, что хозяева мини-шахт регулярно платят дань судам, чтобы в случае беды к ним отнеслись помягче. Но доказать этого не могут. Кстати, в январе текущего года аналогичный случай произошел в Шахтерском районе Донецкой области. Там ситуация с копанками такая же, как и на Луганщине.
— На теневой шахте произошел обвал. Погиб человек, — рассказывает замначальника отдела УГСБЭП ГУ МВД Украины в Донецкой области Александр Выборнов. — Труп этого мужчины вытащили из шахты и выбросили на дороге. Как мы узнали о том, что с ним произошло? По характерным травмам грудной клетки. По этому факту возбуждено уголовное дело. Идет расследование.
ЗА СМЕНУ — 10 ТОНН. Только в городке Кировский Шахтерского района (здесь проживают около 50 тысяч человек и кроме шахт работать им негде) я увидела целые «угольные поля», на которых нелегальные мини-шахты расположены через каждые 500 метров! Сколько же платят хозяева опасного бизнеса горнякам за смертельный риск?
 |
| Добыча. Одна бусина — одна тонна добытого угля. |
— До кризиса мы получали на бригаду из четверых человек 100 гривен за тонну добытого угля, — рассказывает 59-летний бывший ГРОЗ (горнорабочий очистного забоя), а ныне лебедчик Владимир Николаевич. — А теперь 70 гривен (проще говоря, около 18 грн. на человека за тонну. — Авт.). За смену в среднем добываем 10 тонн (то есть получают 180 грн. в рабочий день, в отличие от стадии подготовки, когда получали по 50 грн. — Авт.). Но бывает и больше, в зависимости от рубщиков. Вот и считайте. Управляющий нам привозит заработную плату раз в неделю.
— А вы каждый день работаете?
— Я — да. А ребята по-разному. Бывает, сутки-трое. Бывает, ежедневно.
Когда мы подъехали к мини-шахте, коллеги моего собеседника тут же спустились в забой. Светиться перед журналистами они не хотят. Возможно, потому, что работают в копанке в свободное время. А в остальные дни «забивают копейку» на крупных шахтах. Там и стаж идет для будущей пенсии. И так называемый соцпакет есть: больничные, отпуска, страховка. Правда, если трагедия случится в копанке, никто платить деньги не станет.
— Все дело в том, что на государственной шахте больше 3 тысяч грн./месяц не заработаешь, — вздыхает Владимир Николаевич. — Еще и задерживают выплаты. А здесь оплата понедельная и вовремя. Я под землей 13 лет жизни провел. Никогда не думал, что до такой жизни дойду. А вот как получилось. Пенсия у меня 2 тысячи гривен. Жена пенсионерка. Две дочери и внуки. Всех кормить надо!
Получается, в целом шахтерам намного выгоднее работать на копанках (получая примерно 4000—5000 грн./месяц), чем на госшахтах. А мест на крупных частных шахтах (например, на «Комсомольце Донбасса» зарплаты около 7000 грн./месяц) на всех не хватает.
Приблизительно такие же суммы назвал мне позже и заместитель городского головы Ровеньков Луганской области Александр Тимошенко.
— К нам на заработки даже из России приезжают, — говорит он. — Крестная мать моего сына — хозяйка ресторана. В последнее время туда зачастили двое парней из Новошахтинска. Их бригада (четыре человека) получает за смену до 600 грн./день. Около 200 гривен они ежедневно пропивают в ресторане, а остальное откладывают.
 |
| Так выглядит угольное поле с нелегальными шахтами под городком Кировское (Донецкая область). Их тут десятки. Стоят впритык друг к дружке. |
СХЕМА БИЗНЕСА. Одна копанка в среднем ежемесячно добывает около 300 тонн угля и продает его немного дешевле, чем госшахты.
— Допустим, 400 гривен за тонну сортового угля, — говорит Александр Есенков. — Но расходы мини-шахты копеечные: зарплата рабочим, и все! А госпредприятие вынуждено платить налоги и «коммуналку», покупать и ремонтировать оборудование. В результате у госшахты в лучшем случае остается с одной тонны прибыль в размере 50 гривен. А бывает, что и вообще не остается. Она вынуждена поднимать цену. Например, продавать предприятиям тонну за 800 гривен. Между тем владельцы копанки и так получают прекрасный навар!
Впрочем, как поговаривают, госшахты также научились получать доход с копанок. Схема такая: добытый там уголь продается на так называемые «площадки» (имеются в виду маленькие легальные предприятия, как частные, так и государственные), которые имеют право торговать черным золотом. На них уголь закупается руководителями госшахты, а затем перепродается значительно дороже на электростанции. Таким образом, у директора шахты получается двойной навар: заработал на перепродаже угля, еще и фиктивно показал увеличение добычи, на которую получил госдотацию.
 |
| Шахтеры-шутники. Это чучело отпугивает непрошеных гостей. |
ЧТО ДЕЛАТЬ. Необходимо пересмотреть закон, считает Александр Выборнов. В частности строго наказывать владельцев нелегальных копанок и упростить систему получения разрешительных документов на добычу угля, который находится недалеко от поверхности. Кроме того, выяснить, сколько этих запасов осталось. «А то у нас специалисты говорят, что их хватит не больше чем на три года», — говорит милиционер.
— Нужно запретить мелкому бизнесу работать в этой отрасли, — продолжает тему и. о. городского головы Ровеньков Александр Есенков. — Он не может тратить средства на благоустройство шахт, в результате чего погибают люди. Углем должны заниматься серьезные и богатые частные структуры, у которых есть средства на долгосрочные перспективы. На инвестиции в разведку и разработку новых пластов. На хорошие зарплаты людям.
Пока же эти пласты разрабатываются нелегальными шахтами, хозяева которых имеют сверхприбыли и гробят своих работяг в забоях. Кроме того, такая добыча приносит ощутимый вред окружающей среде. Уже обычным делом в Донбассе стали оползни и пересыхание озер из-за того, что в образовавшиеся в земле пустоты уходят грунтовые воды. У жителей Дзержинского во многих дворах пересохли колодца, а в домах появились жуткие трещины. Впрочем, экология — отдельная тема. Корень зла все-таки в массовой безработице и в мизерных зарплатах на госшахтах. Именно это побуждает людей идти на копанки и каждый день рисковать своей жизнью.
БИЗНЕС НА ПОЛМИЛЛИАРДА
По словам милиции, в Донецкой области работает более 100 нелегальных мини-шахт. В Луганской области их около 200. В среднем ежедневно каждая из мини-шахт добывает 15 тонн угля. Если она работает без выходных, приблизительно 450 тонн в месяц. Соответственно, в год 5400 тонн. При цене одной тонны 400 гривен получается, что хозяева копанки зарабатывают 2 миллиона 160 тысяч гривен. Из них на оплату труда 4 рабочих уйдет примерно 300 тысяч гривен. Остальное можно считать чистым наваром — 1 миллион 860 гривен. Но также можно предположить, что из этой суммы от 300 до 350 тысяч хозяева отдадут на взятки и оплату «крыши». Соответственно, владельцам останется полтора миллиона. Получается, что все теневые шахты двух областей Донбасса зарабатывает 450 млн грн. в год. Почти полмиллиарда! Действительно, очень неплохой бизнес.
КОПАНКИ «КРЫШУЮТ» БОЛЬШИЕ ЛЮДИ В ПОГОНАХ?
По словам жителей Донецкого и Луганского регионов, причина процветания криминального угольного бизнеса проста. Его «крышуют» начальники райотделов милиции и представители СБУ. Либо берут откаты, либо являются настоящими хозяевами копанок. При этом все документы оформлены на подставных лиц. Конечно, это лишь версия. Но в ее пользу говорит тот факт, что большинство пытавшихся бороться с нелегальными мини-шахтами оперативных сотрудников органов были просто отстранены от работы. Правда, среди местных жителей ходят страшные истории — как именно милиция борется с копанками.
«Говорят, когда-то милиционеры закрывали вход в копанки железобетонными плитами, несмотря на то, что внутри шахты находились живые люди! — сказал один из жителей Шахтерского района Донецкой области. — То ли специально, то ли по незнанию. А теперь они якобы используют другой метод — заливают мини-шахты фекалиями из ассенизаторской машины. При этом предварительно добавляют в фекалии дрожжи. В результате чего полученная смесь разбухает и затапливает выработки почти по колено! Представляете, как там себя чувствуют люди?»
Впрочем, официальных подтверждений этой шокирующей информации нет. Александр Выборнов утверждает, что в Донбассе ничего подобно не было и быть не может, и дает свое пояснение «неуловимости» угольных баронов: «Для того чтобы узнать, кто является владельцем мини-шахты, нужно найти там хотя бы рабочих. Но, видимо, у владельцев копанок есть осведомители. Сегодня есть «шахта», а завтра ее уже нет. В минувшем году милиция Донецкой области возбудила около 100 уголовных дел по статье 240 УК Украины (нарушение правил охраны недр). Кроме того, уже в текущем году было возбуждено около десятка дел против руководителей предприятий, которые приказали своим сотрудникам добывать уголь, не имея на то законных оснований. Но у нас очень гуманный суд. В тюрьму никого из них так и не посадили! Приговаривают условно или штрафуют...
Инна Золотухина.
Немає коментарів:
Дописати коментар