16 квітня 2010

Про копанки

Статья в СЕГОДНЯ.ua:


Копанки — конвейер смерти горняков и сверхприбылей хозяев.

Риск. В погоне за длинным рублем шахтеры идут работать на нелегальные шахты, зная, что могут погибнуть или получить травму.
Копанки... Это слово вошло в лексикон жителей Донбасса вскоре после распада Союза. Шахты закрывались, города вымирали, горнякам нечем было кормить свои семьи. Пришлось вспомнить дедовские методы добычи угля и идти в самодельные шахты. Те самые пресловутые копанки. Но к настоящему моменту они превратились из способа выживания в сверхдоходный промысел (пусть и смертельно опасный для рядовых работяг). С миллионными оборотами и с конкретными хозяевами. Наш корреспондент убедился в этом, проехавшись по донецким степям.


ФИЛЬМ УЖАСОВ. Если киношники задумают снять фильм ужасов или катастроф, могут спокойно приезжать в окрестности городка Ровеньки, что на Луганщине, и не тратить деньги на декорации.

— При СССР большинство населения нашего региона работало на шахтах, — рассказывает шахтер-пенсионер Виктор Сеньков. — Но в середине 90-х многие шахты были закрыты как нерентабельные. Естественно, десятки людей оказались на улице.

— В нашем городе проживает более 90 тысяч человек, — отмечает заместитель городского головы Александр Тимошенко. — А на госпредприятии «Ровеньки-Антрацит» (в это объединение входит 7 переживших трудные времена шахт) трудятся только 20 тысяч людей.

Где же зарабатывать на хлеб остальным? Сначала бывшие шахтеры, рискуя жизнью, спускались в законсервированные шахты, чтобы достать на продажу горную породу (ее здесь используют как строительный материал) и брошенное горное оборудование. А потом вспомнили, как «охотились» за черным золотом их деды и прадеды.

— Госшахты добывают уголь на глубине 600—1200 метров, — рассказывает экс-директор одной из шахт ГП «Ровеньки-Антрацит», а ныне глава общественной организации «Ровенчанин» Сергей Дородных. — Но есть пласты угля, которые лежат близко к поверхности — 100—150 метров. Их еще до революции доставали при помощи обычной кирки…

Условия труда. На копанках не тратят средств на оборудование.

Добыв кустарным путем уголь, местные жители отправлялись продавать его на базаре. Кроме того, отапливали свои дома. Но со временем на происходящее обратили внимание коммерсанты. Они мгновенно сообразили: это хороший бизнес!

— Первым делом бизнесмены (скорее всего, за взятку) достали на государственных шахтах планы горных отводов, в которых легко взять уголь, — продолжает Сергей Михайлович. — Проще говоря, карты заброшенных выработок, от которых остались вентиляционные отверстия для поступления воздуха. Надо же было им знать, где работать. После чего принялись подбирать кадры. Благо безработных шахтеров много, и они готовы идти в «старые сбойки» (так в просторечии называют покинутые выработки) послевоенного времени.

Естественно, все это происходит совершенно нелегально! В лучшем случае предприниматели получают разрешение на аренду земли в городской или сельской администрации. А о покупке лицензии на добычу полезных ископаемых и не думают. Либо оформляют документы, в которых указано, что их предприятие будет заниматься только разведкой запасов черного золота. А на самом деле вовсю добывают уголь. Есть и те, кто работает вообще без бумаг! При этом ни в одной мини-шахте нет нормальных условий для работы.

— Отсутствует крепление, проветривание, механизация! — горячится замдиректора по производству шахты «Комсомолец Донбасса» Виталий Пилюгин. — Проще говоря, нарушены все существующие нормы добычи угля и безопасности!

ТРУП «НАПОИЛИ» ВОДКОЙ. Найти копанку несложно даже журналисту-дилетанту. Я побывала на одной из них, неподалеку от поселка Дзержинское близ Ровеньков. Эта мини-шахта (впрочем, как и большинство из них) находится прямо посреди поля, которое когда-то принадлежало местному колхозу. Выглядит она как кротовая нора гигантских размеров, в которую зачем-то проложили рельсы. Рядом пристроился сколоченный на быструю руку деревянный «скворечник»-навес. Там установлены компрессоры для подачи воздуха на отбойные молотки. А также лебедка — она тянет вагончики с горной массой на поверхность. Работы в этой шахте пока не ведутся. Но, по словам рабочих, они рассчитывают спуститься на глубину до 600 метров!

— Сейчас мы делаем крепления, так как старые никуда не годятся, — объясняет бывший проходчик одной из шахт госпредприятия «Ровеньки-Антрацит» Владимир Иванов.

— А кто ваш хозяин?

— Я его не знаю. Вы мне такие вопросы задаете….

— И сколько вам обещают платить?

— Пока мы находимся на стадии подготовки, платят 50 гривен в день. А там посмотрим. Все будет зависеть от выработки.

— А вы не боитесь? Тут же нарушены все правила техники безопасности!

— А где безопасно? Мы по земле тоже ходим небезопасно...

Местные рассказывают, что трагедии в мини-шахтах случаются едва ли не каждые 3—4 месяца! Причем с летальным исходом. Но официальных подтверждений этому нет. Во-первых, шахтеры, получившие несмертельные травмы, боятся потерять работу и не заявляют о случившемся в милицию. Во-вторых, хозяева мини-шахт делают все возможное, чтобы скрыть этот факт. Поэтому последняя трагедия получила огласку совершенно случайно.

— На Пасху на мини-шахте во время испытания компрессорной установки произошел взрыв воздушного ресивера, — рассказывает начальник ЦОС УВД Луганской области Татьяна Погукай. — Один шахтер погиб. Второй, 29-летний, получил серьезные травмы. По словам жителей Ровеньков, эта мини-шахта и есть копанка. Соответственно, техника безопасности там на нуле. В то же время, по данным милиции, работает она совершенно законно. Якобы у нее даже есть лицензия!

— Есть лицензия — нет лицензии, какая разница, если к людям относятся, как к скотине?! — горячится экс-директор ГП «Ровеньки-Антрацит», а ныне и. о. мэра Ровеньков Александр Есенков. — Если бы я не послал своего зама разбираться, они бы этот труп помыли, «напоили» водкой и подбросили на трассу. Проще говоря, инсценировали бы смерть во время аварии. Так здесь все делают!

«ГРЕХ ЖАЛОВАТЬСЯ НА ХОЗЯИНА…». Пострадавшего во время взрыва Максима Туяюндиева 4 апреля около 16 часов доставили в Ровеньковскую горбольницу.

Максим хотел заработать себе на дом, а оказался на больничной койке.

— Мы сразу отправили его на хирургический стол, — рассказывает начмед Татьяна Дрюченко. — Парень был в тяжелом состоянии: травма грудной клетки, переломы ребер и обширные раны! Кстати, за последние полгода нам уже второй раз привозят пострадавших с копанок. Прошлый раз — в ноябре. Тогда пострадали четыре человека. Один погиб... Я нашла Максима Туяюндиева в хирургии. Парень уже может сидеть на кровати. Но говорит с трудом.

— Я раньше работал на ГП «Ровеньки-Антрацит», — рассказывает он. — Ушел, чтобы денег заработать. Хотел построить дом…

О погибшем шахтере Максим говорить отказывается. Мол, я этого человека видел первый раз. Но местные жители утверждают обратное — погибший якобы работал на этой копанке давно. А источники в горадминистрации сообщили мне, что по документам в мини-шахте трудился всего один человек! А на самом деле люди работали в три смены.

— Мне нет смысла жаловаться на хозяина, — вздыхает пострадавший. — Он покупает мне лекарства...

По факту случившегося прокуратура города уже возбудила уголовное дело — часть 2 статьи 272 УК Украины (нарушение правил техники безопасности). Будет ли отвечать за случившееся владелец копанки? Вопрос сложный. Жители города говорят, что хозяева мини-шахт регулярно платят дань судам, чтобы в случае беды к ним отнеслись помягче. Но доказать этого не могут. Кстати, в январе текущего года аналогичный случай произошел в Шахтерском районе Донецкой области. Там ситуация с копанками такая же, как и на Луганщине.

— На теневой шахте произошел обвал. Погиб человек, — рассказывает замначальника отдела УГСБЭП ГУ МВД Украины в Донецкой области Александр Выборнов. — Труп этого мужчины вытащили из шахты и выбросили на дороге. Как мы узнали о том, что с ним произошло? По характерным травмам грудной клетки. По этому факту возбуждено уголовное дело. Идет расследование.

ЗА СМЕНУ — 10 ТОНН. Только в городке Кировский Шахтерского района (здесь проживают около 50 тысяч человек и кроме шахт работать им негде) я увидела целые «угольные поля», на которых нелегальные мини-шахты расположены через каждые 500 метров! Сколько же платят хозяева опасного бизнеса горнякам за смертельный риск?

Добыча. Одна бусина — одна тонна добытого угля.

— До кризиса мы получали на бригаду из четверых человек 100 гривен за тонну добытого угля, — рассказывает 59-летний бывший ГРОЗ (горнорабочий очистного забоя), а ныне лебедчик Владимир Николаевич. — А теперь 70 гривен (проще говоря, около 18 грн. на человека за тонну. — Авт.). За смену в среднем добываем 10 тонн (то есть получают 180 грн. в рабочий день, в отличие от стадии подготовки, когда получали по 50 грн. — Авт.). Но бывает и больше, в зависимости от рубщиков. Вот и считайте. Управляющий нам привозит заработную плату раз в неделю.

— А вы каждый день работаете?

— Я — да. А ребята по-разному. Бывает, сутки-трое. Бывает, ежедневно.

Когда мы подъехали к мини-шахте, коллеги моего собеседника тут же спустились в забой. Светиться перед журналистами они не хотят. Возможно, потому, что работают в копанке в свободное время. А в остальные дни «забивают копейку» на крупных шахтах. Там и стаж идет для будущей пенсии. И так называемый соцпакет есть: больничные, отпуска, страховка. Правда, если трагедия случится в копанке, никто платить деньги не станет.

— Все дело в том, что на государственной шахте больше 3 тысяч грн./месяц не заработаешь, — вздыхает Владимир Николаевич. — Еще и задерживают выплаты. А здесь оплата понедельная и вовремя. Я под землей 13 лет жизни провел. Никогда не думал, что до такой жизни дойду. А вот как получилось. Пенсия у меня 2 тысячи гривен. Жена пенсионерка. Две дочери и внуки. Всех кормить надо!

Получается, в целом шахтерам намного выгоднее работать на копанках (получая примерно 4000—5000 грн./месяц), чем на госшахтах. А мест на крупных частных шахтах (например, на «Комсомольце Донбасса» зарплаты около 7000 грн./месяц) на всех не хватает.

Приблизительно такие же суммы назвал мне позже и заместитель городского головы Ровеньков Луганской области Александр Тимошенко.

— К нам на заработки даже из России приезжают, — говорит он. — Крестная мать моего сына — хозяйка ресторана. В последнее время туда зачастили двое парней из Новошахтинска. Их бригада (четыре человека) получает за смену до 600 грн./день. Около 200 гривен они ежедневно пропивают в ресторане, а остальное откладывают.

Так выглядит угольное поле с нелегальными шахтами под городком Кировское (Донецкая область). Их тут десятки. Стоят впритык друг к дружке.

СХЕМА БИЗНЕСА. Одна копанка в среднем ежемесячно добывает около 300 тонн угля и продает его немного дешевле, чем госшахты.

— Допустим, 400 гривен за тонну сортового угля, — говорит Александр Есенков. — Но расходы мини-шахты копеечные: зарплата рабочим, и все! А госпредприятие вынуждено платить налоги и «коммуналку», покупать и ремонтировать оборудование. В результате у госшахты в лучшем случае остается с одной тонны прибыль в размере 50 гривен. А бывает, что и вообще не остается. Она вынуждена поднимать цену. Например, продавать предприятиям тонну за 800 гривен. Между тем владельцы копанки и так получают прекрасный навар!

Впрочем, как поговаривают, госшахты также научились получать доход с копанок. Схема такая: добытый там уголь продается на так называемые «площадки» (имеются в виду маленькие легальные предприятия, как частные, так и государственные), которые имеют право торговать черным золотом. На них уголь закупается руководителями госшахты, а затем перепродается значительно дороже на электростанции. Таким образом, у директора шахты получается двойной навар: заработал на перепродаже угля, еще и фиктивно показал увеличение добычи, на которую получил госдотацию.

Шахтеры-шутники. Это чучело отпугивает непрошеных гостей.

ЧТО ДЕЛАТЬ. Необходимо пересмотреть закон, считает Александр Выборнов. В частности строго наказывать владельцев нелегальных копанок и упростить систему получения разрешительных документов на добычу угля, который находится недалеко от поверхности. Кроме того, выяснить, сколько этих запасов осталось. «А то у нас специалисты говорят, что их хватит не больше чем на три года», — говорит милиционер.

— Нужно запретить мелкому бизнесу работать в этой отрасли, — продолжает тему и. о. городского головы Ровеньков Александр Есенков. — Он не может тратить средства на благоустройство шахт, в результате чего погибают люди. Углем должны заниматься серьезные и богатые частные структуры, у которых есть средства на долгосрочные перспективы. На инвестиции в разведку и разработку новых пластов. На хорошие зарплаты людям.

Пока же эти пласты разрабатываются нелегальными шахтами, хозяева которых имеют сверхприбыли и гробят своих работяг в забоях. Кроме того, такая добыча приносит ощутимый вред окружающей среде. Уже обычным делом в Донбассе стали оползни и пересыхание озер из-за того, что в образовавшиеся в земле пустоты уходят грунтовые воды. У жителей Дзержинского во многих дворах пересохли колодца, а в домах появились жуткие трещины. Впрочем, экология — отдельная тема. Корень зла все-таки в массовой безработице и в мизерных зарплатах на госшахтах. Именно это побуждает людей идти на копанки и каждый день рисковать своей жизнью.

БИЗНЕС НА ПОЛМИЛЛИАРДА

По словам милиции, в Донецкой области работает более 100 нелегальных мини-шахт. В Луганской области их около 200. В среднем ежедневно каждая из мини-шахт добывает 15 тонн угля. Если она работает без выходных, приблизительно 450 тонн в месяц. Соответственно, в год 5400 тонн. При цене одной тонны 400 гривен получается, что хозяева копанки зарабатывают 2 миллиона 160 тысяч гривен. Из них на оплату труда 4 рабочих уйдет примерно 300 тысяч гривен. Остальное можно считать чистым наваром — 1 миллион 860 гривен. Но также можно предположить, что из этой суммы от 300 до 350 тысяч хозяева отдадут на взятки и оплату «крыши». Соответственно, владельцам останется полтора миллиона. Получается, что все теневые шахты двух областей Донбасса зарабатывает 450 млн грн. в год. Почти полмиллиарда! Действительно, очень неплохой бизнес.

КОПАНКИ «КРЫШУЮТ» БОЛЬШИЕ ЛЮДИ В ПОГОНАХ?

По словам жителей Донецкого и Луганского регионов, причина процветания криминального угольного бизнеса проста. Его «крышуют» начальники райотделов милиции и представители СБУ. Либо берут откаты, либо являются настоящими хозяевами копанок. При этом все документы оформлены на подставных лиц. Конечно, это лишь версия. Но в ее пользу говорит тот факт, что большинство пытавшихся бороться с нелегальными мини-шахтами оперативных сотрудников органов были просто отстранены от работы. Правда, среди местных жителей ходят страшные истории — как именно милиция борется с копанками.

«Говорят, когда-то милиционеры закрывали вход в копанки железобетонными плитами, несмотря на то, что внутри шахты находились живые люди! — сказал один из жителей Шахтерского района Донецкой области. — То ли специально, то ли по незнанию. А теперь они якобы используют другой метод — заливают мини-шахты фекалиями из ассенизаторской машины. При этом предварительно добавляют в фекалии дрожжи. В результате чего полученная смесь разбухает и затапливает выработки почти по колено! Представляете, как там себя чувствуют люди?»

Впрочем, официальных подтверждений этой шокирующей информации нет. Александр Выборнов утверждает, что в Донбассе ничего подобно не было и быть не может, и дает свое пояснение «неуловимости» угольных баронов: «Для того чтобы узнать, кто является владельцем мини-шахты, нужно найти там хотя бы рабочих. Но, видимо, у владельцев копанок есть осведомители. Сегодня есть «шахта», а завтра ее уже нет. В минувшем году милиция Донецкой области возбудила около 100 уголовных дел по статье 240 УК Украины (нарушение правил охраны недр). Кроме того, уже в текущем году было возбуждено около десятка дел против руководителей предприятий, которые приказали своим сотрудникам добывать уголь, не имея на то законных оснований. Но у нас очень гуманный суд. В тюрьму никого из них так и не посадили! Приговаривают условно или штрафуют...

Инна Золотухина.

Немає коментарів:

Дописати коментар